Неточные совпадения
«Слезами и сердцем, а не пером благодарю вас, милый, милый брат, — получил он ответ с той стороны, — не мне награждать за это: небо наградит за меня! Моя благодарность — пожатие руки и долгий, долгий взгляд признательности! Как обрадовался вашим
подаркам бедный изгнанник! он все „смеется“ с радости и оделся
в обновки. А из денег сейчас же заплатил за три месяца долгу хозяйке и отдал за месяц вперед. И только на три рубля осмелился
купить сигар, которыми не лакомился давно, а это — его страсть…»
Без денег же, хоть самых маленьких, тяжело живется
в солдатах: нет ни чаю, ни сахару, не на что
купить даже мыла, необходимо время от времени угощать взводного и отделенного водкой
в солдатском буфете, все солдатское жалованье — двадцать две с половиной копейки
в месяц — идет на
подарки этому начальству.
В первое воскресенье она, однако ж, посовестилась тревожить подруг."Им не до меня, — сказала она себе, — они теперь по родным ездят,
подарки получают,
покупают наряды!"Но на другое воскресенье отважилась. Надела высокий, высокий корсет, точно кирасу, и с утра отправилась к Настеньке Буровой.
— Все оттуда! там всему начало положено, там-с! Отыскивая для мятежных ханов невест, не много наживешь! Черта с два — наживешь тут! Там все, и связи мои все там начались! Я теперь у всех золотопромышленников по всем делам поверенным состою: женам шляпки
покупаю, мужьям — прически. Сочтите, сколько я за это одного жалованья получаю? А рябчики сибирские? а нельма? — это не
в счет! Мне намеднись купец Трапезников мамонтов зуб из Иркутска
в подарок прислал — хотите, покажу?
Собака завизжала, больше от неожиданности и обиды, чем от боли, а мужик, шатаясь, побрел домой, где долго и больно бил жену и на кусочки изорвал новый платок, который на прошлой неделе
купил ей
в подарок.
Мне захотелось сделать ему приятное — подарить книгу.
В Казани на пристани я
купил за пятачок «Предание о том, как солдат спас Петра Великого», но
в тот час повар был пьян, сердит, я не решился отдать ему
подарок и сначала сам прочитал «Предание». Оно мне очень понравилось, — все так просто, понятно, интересно и кратко. Я был уверен, что эта книга доставит удовольствие моему учителю.
Старинные материнские брильянты и жемчуги надобно было переделать и перенизать по новому фасону
в Москве и оттуда же выписать серебро и некоторые наряды и
подарки: остальные же платья, занавесь парадной кровати и даже богатый чернобурый салоп, мех которого давно уже был куплен за пятьсот рублей и которого теперь не
купишь за пять тысяч, — всё это было сшито
в Казани; столового белья и голландских полотен было запасено много.
Вышневская. Нет, вас. Разве вы жену брали себе? Вспомните, как вы за меня сватались! Когда вы были женихом, я не слыхала от вас ни одного слова о семейной жизни; вы вели себя, как старый волокита, обольщающий молодых девушек
подарками, смотрели на меня, как сатир. Вы видели мое отвращение к вам, и, несмотря на это, вы все-таки
купили меня за деньги у моих родственников, как
покупают невольниц
в Турции. Чего же вы от меня хотите?
Глумов. Ну, да уж что делать. Сойдитесь с прислугой, с гадальщицами, с странницами, с приживалками; не жалейте для них никаких
подарков. Зайдите теперь
в город,
купите две табакерки серебряных, небольших! Все эти приживалки табак нюхают зло и очень любят
подарки.
Сам
в сюртучишке засаленном ходит, для всех скупой, а ей из последнего
покупает,
подарки дарит богатые, и уж радость ему, коль
подарок понравится.
— И теперь не продам, потому это не порядок: за деньги молодки нестись не будут, не такое это дело, чтобы за деньги его можно было
купить. Да. А что вам совестно от меня молодок
в подарок, так это пустое: дело житейское, как-нибудь сочтемся… Поповские глаза завидущие, чего-нибудь припрошу — вот и квиты.
В это самое время милосердая Катерина Михайловна была
в исключительно филантропическом расположении духа вследствие того, что ей принесли оброка до полуторы тысячи ассигнациями и неизвестно откуда явился кочующий по помещикам разносчик с красным товаром, и потому старуха придумывала, кому из горничных, которых было у ней до двух десятков, и что именно
купить на новое платье, глубоко соображая
в то же время, какой бы
подарок сделать и милому m-r Мишо, для которого все предлагаемые
в безграмотном реестре материи, начиная от английского трико до индийского кашемира, казались ей недостойными.
— Ничего, ничего; одевайся скорей и не бойся просрочить. Мы с тобою зайдем к часовщику, и я тебе
в подарок часы
куплю. Пусть у тебя за провожанье дядина память будет.
Михевна. Про деньги не знаю, а
подарки ему идут поминутно, и все дорогие. Ни
в чем у него недостатка не бывает, и
в квартире-то все наше: то она ему чернилицу новую на стол
купит со всем прибором…
Аматуров(все это заметивший и уже несколько смущенным голосом). А насчет
подарка, извини, мой ангел! Какой случай вышел! Третьего дня я заехал к ювелиру; вижу, один браслет — чудо что такое,
в середине яхонт, а кругом на золотых цветочках изумруды. Денег со мной не было, а он довольно ценный, так что я решился заехать на другой день. Вообрази: приезжаю, а его уже
купили… Я, впрочем, заказал тебе сделать точно такой же… Ты, надеюсь, подождать можешь?
— Зачем же игрушку? — возражал Аркадий Николаевич. — Самое лучшее
купите для него хорошенький портсигар. Юноша будет польщен таким солидным
подарком. Теперь очень хорошенькие портсигары продаются у Лукутина. Да, кстати, намекните этому Коле, чтобы он не стеснялся при мне курить. А то давеча, когда я вошел
в гостиную, так он папироску
в рукав спрятал…
Ожидая
в гости жениха, он, бывши
в последний раз
в городе,
купил в мебельной лавке горки, чтобы все свои
подарки выставить напоказ.
Эти ужасные деньги, которых у меня так мало и которые способны отравить все мое существование! Последние дни были расходы, огромные для нашего скромного бюджета. Надо было
купить подарки, традиционного праздничного гуся, а главное, раздать на чай дворникам, швейцару
в школе, почтальонам, трубочисту…
Оказалось, что чуму занес
в Баратово из Москвы один фабричный, уроженец села. Отправляясь домой из зачумленного города, он не утерпел и
купил жене
в подарок кокошник, принадлежавший, по-видимому, умершей от этой страшной болезни. Первою жертвою чумы пала жена этого фабричного, затем его четверо детей и, наконец, он сам.
Однажды, впрочем, она очень оскорбила мужа. Будучи по делам
в Туле, Павел Семенович
купил ей на платье ситцу. Посмотрев
подарок, она сказала...